В конце времен - Страница 21

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Советник и царевич какое-то время молча смотрели в окна, мысленно переживая случившееся, потом советник с остервенением сорвал с головы парик и бросил его на полочку для багажа. Парик царевича уже лежал там, снятый давным-давно, еще в начале пути.

— Ненавижу эту гадость! — выразил общее мнение советник, проводя рукой по коротким седым волосам. — Какой высокопоставленный баран сказал, что это модно, и что за тупые щеголи это подтвердили?

Он прошелся по волосам расческой и посмотрел на разглядывающего парики Кащея.

— А вы, сударь, как я вижу, в первый раз встречаетесь с такими париками.

— Вообще-то нет, я встречал их и раньше, но мода на них прошла так давно, что… — он не договорил, потому что царевич посмотрел на него с полным изумлением.

— Господи, неужели такое возможно?! У вас прошла мода на это издевательство над собственной головой? — потрясенно воскликнул царевич. — Скажите, а ваше государство может предоставить мне политическое убежище?

Кащей растерялся, не ожидая столь бурной реакции на произнесенные слова.

— Ваше высочество, не стоит так бурно реагировать! — укоризненно сказал советник. — Народ не поймет причину бегства. Тем более что у вас будет реальный шанс отменить парики, как только вы займете трон.

Кащей сочувственно покивал головой. Созданные сохранившим свое имя в тайне злобным человеком, парики выводили из себя страдальцев моды, и он изредка жалел, что сам не придумал ничего подобного. Заставлять людей добровольно мучиться из-за бесполезного наряда — это верх мирного злодейства. Все-таки не зря сказали: хочешь, чтобы человек добровольно пошел в рабство — разрекламируй рабство в самых лучших тонах, и народ сам к нему потянется, не ожидая, пока его насадят огнем и мечом. Впрочем, создатель париков мог просто быть лысым. Но итог всё равно один: заставить людей с собственными волосами носить еще и искусственные — это отличная хохма самого высокого класса.

— Идея замечательная: своим первым указом проведете реформу и запретите носить парики нормальным людям! — добавил он. — Главное — не перегнуть палку, иначе самые ретивые служаки запретят носить еще и настоящие волосы.

Царевич хмыкнул:

— Они это могут! Змейго, ты не знаешь, есть ли такой путь, чтобы в тридцать пятое царство можно было попасть лет эдак через двадцать? Глядишь, мой батюшка плюнет на моих будущих детей и передаст мне трон просто из-за собственной старости.

— Есть такой путь! — сказал Кащей. — Но, если к тому времени у тебя не будет сына или дочери, ты не сможешь передать царство по наследству. И в царстве с твоей смертью наступят смутные времена, междоусобица, распри и прочая дребедень.

— Что-то мне это не нравится, — пробормотал царевич. — Получается, у меня нет выхода?

— Положение обязывает искать консенсус! — ответил Кащей. Слушатели вздрогнули, услышав диковинное слово и с ужасом представив, как это должно выглядеть.

— Я не хочу искать такую гадость! — испугался царевич: оказалось, что с фантазией у него очень даже хорошо. — Жутко на слух, а выглядит, вероятно, и того хуже.

— Это еще что! — воскликнул Кащей. Что ни говори, а умные слова действуют на неподготовленных людей, как мистические заклинания: они начинают чувствовать себя не в своей тарелке. — А насчет париков — не стоит так паниковать. Устройте бесплатную раздачу крестьянам для огородных пугал. Клянусь, вороны так испугаются, что еще и прошлогодний урожай вернут. Кстати, есть много разновидностей париков, и эти далеко не самые красивые. Бывают, например, гребешком и… даже не знаю, как бы сказать помягче… таких веселых расцветок… что если не сгорите от стыда, то умрете от смеха или напугаете наиболее вероятного противника.

— Подробности, пожалуйста! — попросил советник.

— Лучше я вам эти парики покажу, — предложил Кащей. — Как въедем в столицу и я прикуплю по случаю набор красок и кисточек, то распишу их вам во всей красе.

— Договорились! — обрадовался советник. — А сейчас куда путь держите, если не секрет?

Кащей призадумался и ответил:

— Поскольку мы едем в одной карете, то, думаю, туда же, куда и вы…

Больше он ничего не успел сказать, потому что царевич глухо заКащлял, стараясь не рассмеяться.

— Поймали меня! — прокомментировал растянувший рот до ушей советник. — Ладно, глупых вопросов задавать не буду.

— В последнее время я путешествовал по Большой Зингарской долине, — сказал Кащей. — Там столько вкусного… Природа чудная, красотища — словами не описать!

— Не расскажете?

— С удовольствием! — Кащей напряг память и приступил к подробному описанию дальних краев, хитро сопровождая свой фантастически живописный монолог ненавязчивыми и строго привязанными к разговору вопросами о жителях долины, о житье-бытье самого царевича.

Через час неторопливого разговора он узнал о царевиче если не всё, то очень и очень многое. Много больше, чем царевич узнал о переименованной Кащеем Сибири. То, что у нее появилось новое название, вряд ли могло удивить местных географов, потому что — и в этом Кащей не сомневался — вряд ли они успели изучить всю планету. Скорее всего, перед ними всё еще стоял жизненно важный вопрос из области внешнего вида Земли. Иначе говоря, плоская она или круглая и почему никуда не падает? А если упала, то почему туда еще никто не перебрался?

Оказалось, что царевич едет искать себе жену. Двадцатидвухлетний отпрыск великого царя Владомира мог претендовать на царство только в том случае, если у него самого появится наследник. Но не так-то всё было просто, как могло показаться на первый взгляд несведущему человеку: царь обещал передать царство во владение сыну только тогда, когда убедится, что тот воспитает внука так, что им будут гордиться не только родители, но и всё царство. А было это делом куда более сложным. Тем более что сначала надо было найти ту самую, неповторимую и единственную. И царевич в сопровождении поредевшей группы охранников и одного советника (которые, в случае чего, оберегут его от несчастий и подскажут, что счастье — вон оно, хватай и беги!) ехал на поиски своего светлого будущего.